Сомнительная полночь [сборник] - Эдмунд Купер

— Какие? — переспросила Барбара.

— Туземные. Они принадлежат этому миру. В этом случае мы — непрошеные гости, и тогда становится понятным, почему они — если это они — напали на наш лагерь.

— Нет, — вдруг решительно возразила Мэри. — Эта планета — нейтральная территория. Нас всех сюда забросили — и нас, и их, а может, еще кого-нибудь.

— Почему ты в этом так уверена? — поинтересовался Эвери.

— Потому что так лучше, — с чисто женской логикой ответила Мэри. — Это не просто так — о, я не могу объяснить — но все это, должно быть, как-то разработано… И эти существа, которые перенесли нас сюда и подглядывают за нами через замочную скважину… Я так чувствую. Не знаю, может быть, это чепуха.

— Это не чепуха, — мягко сказал Эвери, — какой-то смысл в этом есть.

Барбара повернулась к нему:

— Вы что-то видели?

— Судите сами.

Он описал им золотой шар, свои ощущения, и то, как шар с легким треском — словно разбилось тонкое стекло — исчез, не оставив никаких следов. Но Эвери ни словом не обмолвился о земле, которая почудилась ему на горизонте. Ему казалось, что это не имеет отношения к их затруднительному положению.

— Чтоб мне провалиться! — воскликнул Том, когда Эвери закончил. — Час от часу не легче. Ты уверен, что в самом деле видел это?

— Конечно, нет, — отпарировал Эвери. — Разве тут можно хоть в чем-то быть уверенным? Но в этом я готов поклясться.

— Может, это был воздушный шар, — предположила Мэри, — а внутри кинокамера или что-то в этом роде?

— Да, — ответил Эвери, — воздушный шар, горячий, как расплавленный металл. И потом с треском исчез — камера и все остальное тоже.

Некоторое время они молчали, погрузившись в размышления. Бесплодные размышления, до тех пор пока факты никак не связаны друг с другом; и степень неправдоподобности любых объяснений определяется неправдоподобностью самих фактов.

Эвери перестал и пытаться разрешить неразрешимое. Он встал, залез в запасную палатку и вытащил оттуда портативный проигрыватель и первую попавшуюся пластинку.

— Посмотрим, сумеем ли мы что-нибудь извлечь из этой штуковины.

— Это твой? — спросила Барбара. — С Земли?

— Нет, дома у меня большой проигрыватель. Я всегда любил — и люблю — музыку. Наверное, наши приятели из кристаллов хотели доставить мне удовольствие, — с улыбкой ответил Эвери.

Он нажал кнопку и включил проигрыватель. Должно быть, он питался от какого-то генератора, поскольку из динамика послышалось легкое потрескивание.

Эвери поставил пластинку и осторожно опустил звукосниматель. Зазвучала музыка из «Моей прекрасной леди».

Все слушали как зачарованные.

Первый раз лирический нежный голос Джулии Эндрюс звучал в чужом мире. «Мне нужно так немного — уютный уголок…»

Этот нежный голос, эти удивительные слова, словно волшебное облако, висели между темным светом костра и тьмой окружающего мира.

Страхи отступили прочь. И они заулыбались, слушая эти милые, смешные слова. Но под их улыбками все же скрывалось напряжение. Эвери видел, как пламя костра отражается в подозрительно блестящих глазах его товарищей. Наверное, и он тоже…

Он протянул руку Барбаре. Она сжала ее. Том и Мэри сидели, тесно прижавшись друг к другу.

«Мне нужно так немного — уютный уголок…»

Эвери вдохнул и отдался очарованию далекого мира. Это было удивительно и до боли прекрасно.

ГЛАВА 15

После нескольких изнурительных дней жизнь лагеря потекла спокойно. Теперь можно было отдохнуть. А они очень нуждались в отдыхе. Только теперь им стало ясно, как тяжело им далось устройство лагеря и обеспечение безопасности; тогда они не щадили сил — лишь бы выжить.

За это время случилось лишь одно значительное событие — Том и Эвери, отправившись на охоту, обнаружили неподалеку целую колонию кроликотипов. Эти существа жили в норах, как земные кролики, но, кроме того, они умели плавать и лазать по деревьям. Колония располагалась на берегу ручья, из которого брали воду для Второго Лагеря. На протяжении пятидесяти ярдов весь берег был изрыт кроличьими норами. Эти животные оказались даже глупее, чем их земные сородичи. Том и Эвери скоро поняли, что самый легкий способ ловить кроликов — это сбивать их с деревьев камнями. Они очень быстро наловчились оглушать их и скоро делали это виртуозно.

Вместо того чтобы выискивать кроликотипов на земле, они внимательно осматривали верхушки деревьев. Когда они находили подходящее дерево, Эвери становился около ствола, а Том — у него был более верный глаз — кидал в животных камнями, которые он собрал на берегу. Если он промахивался или только слегка задевал кроликотипа, тот, испуганный, начинал быстро спускаться с дерева. Пока он спускался, цепляясь за ствол когтями, Эвери поджидал его внизу, хватал и оглушал, стукнув головой о дерево. Но если Том попадал в цель, то не только тот кролик, в которого он попал, но и те, что находились рядом, падали и некоторое время, оглушенные, валялись на земле.

Освоив такой простой и надежный способ добычи мяса, Том и Эвери почувствовали, что решили одну из важнейших проблем обеспечения жизни. В случае необходимости они смогут сносно прожить, питаясь мясом кроликов и фруктами.

Эвери по-прежнему снедало желание побольше узнать о мире, куда их забросила судьба, но экспедицию пришлось на некоторое время отложить. Его нетерпение сдерживалось все растущим убеждением, что они останутся здесь еще достаточно долго. Экспедиция подождет. Подождет, пока они не узнают побольше о своем ближайшем окружении, пока не освоят сложное искусство выживания. Эвери особенно старался избежать встречи с «золотыми людьми», пока — в общем, пока ее можно избежать. Рано или поздно они, конечно, встретятся; однако, как показывает опыт, чтобы результат был удовлетворительным, лучше избегать возможных столкновений до тех пор, пока они — он, Барбара, Том, Мэри — не смогут постоять за себя.

Через пару дней само собой сложилось так, что всю необходимую работу они делали с утра, а день и вечер оставались для отдыха и «необязательных занятий».

Расположенный на самой вершине «каменного кольца», Второй Лагерь давал им чувство безопасности. Однако они по-прежнему продолжали дежурить по ночам. Потому что, хотя напасть на лагерь было трудно, все же он не был совершенно неприступен; и они не хотели, чтобы их застали врасплох. Но вместо того чтобы строго распределять дежурства, они предпочли более мягкую систему. Иногда кто-нибудь ложился спать пораньше, а остальные оставались у костра. Иногда вахту несли одни мужчины, но чаще они дежурили парами. Так было приятнее, время летело быстрее, и было меньше опасности, что часовой заснет.